Форум Jut.su

Доппио Винегар.

2021-03-24T17:28:25+03:00 2021-03-29T18:05:02+03:00
Каге
+ 85
Общительный
Прикрепленная картинка

Доппио Винегар.
Возраст: 16 лет
Рост/вес: 176 см/68 кг
Пол: мужской
Принадлежность к району: Южный регион
Род занятий: школьник




Внешность: Доппио - молодой человек не высокого роста и среднего телосложения. Его причёска представляет из себя розовые волосы, собранные хвостом длиной до шеи, связанным назад, либо сложной плетёной косой, либо зажимом для волос. Передняя часть остается свободной и проносится в одну сторону, но сторона часто переворачивается, а длина часто меняется. На его лице есть немного светлых веснушек, которые могут слегка менять свой оттенок и яркость, в зависимости от времени года и интенсивности солнца. Глаза ярко-жёлтого, выделяющегося цвета, а над ними брови, более тёмного, чем цвет волос, розового цвета. Его одежда состоит в основном из тёмно-фиолетового свитера с несколькими отверстиями, который заканчиваются прямо над животом, и сиреневых брюк с отверстиями для шпильки на бедрах и лодыжках. Важным атрибутом внешности Доппио являются его нарощенные ногти, выкрашенные в розовый цвет, напоминающий цвет волос.


Характер: Хотя Доппио теперь и живёт в хорошей семье, но на его характер, так же как и на характер любого другого нормального человека, события прошлого оказали слишком большое влияние. Так же, как и раньше, Доппио загнанный, стеснительный, нелюдимый и слегка трусливый интроверт, и в то же время довольно добрый, дружелюбный, отзывчивый, вежливый и честный. Он очень любит животных, особенно тех, которых большинство не переносит, таких как лягушки, змеи, крысы и тому подобным. Вероятно это связанно с тем, что он испытывает к ним жалость и считает их такими же нелюбимыми, как и он сам. Стоит упомянуть, что Доппио - довольно мягкая личность. Его легко задеть, обидеть и даже довести до слёз. Доппио всегда любил музыку, и искусство в целом его восхищает, однако прежняя жизнь не давала ему продвинуться дальше. С началом жизни в новой семье, его приёмные родители старались развивать его навык нахождения в обществе, поэтому отправили его на несколько кружков и секций, но как уже можно было догадаться, действительно полюбилась Доппио лишь одна. Уже через несколько лет он мог неплохо играть на барабанах, гитаре и флейте, однако приспособить Доппио к обществу, что и было главной задачей, так и не удалось.


Биография: 1 апреля - день розыгрышей и шуток. Видимо судьба решила жестоко пошутить над ним, дав родиться ему именно в этот день. Доппио Винегар.

Снова она стояла под кухонной вытяжкой. Слева, едва-ли не касаясь её грязного клочка волос, свисала широкая лента, отвратительного, гнойного, грязно-жёлтого цвета. Мухи. Они были повсюду. Бессмысленно кружились над ухом. Бесцеремонно лезли в лицо. Ползали по задней стороне шеи. Щекотали кожу своими мягкими лапками. На ленте ловушке их было 10… нет, 20, или даже больше. Обычные серые мухи. Таких, кажется, называют мясными. Когда наступит зима - они все умрут. В комнате, находящейся за стеной, сидел худой, бледный мальчик, бесцельно смотрящий в одну точку. Коричневую точку, медленно ползущую по стене, внутри которой находилось их гнездовье. Скрипучий щелчок замка входной двери, заставил съёжиться сердца их обоих. Всю свою сознательную жизнь, этот звук вызывал у Доппио пустоту в душе. Мерзкое чувство, знакомое с самого детства. Оно усиливалось с каждым его шагом, доносящимся из-за двери. Усиливалось потому что его дверь в любой момент могла распахнуться, глухо стукнувшись о старый шкаф. Поставленный окрик, такой же, как у самых строгих командиров в армии, три стремительных шага и звонкая затрещина, от которой из глаз брызжут слёзы. Опять в чём то виноват, опять что-то не сделал или сделал не так. Благо обошлось… сегодня. Тихо, стараясь не издать ни звука, Доппио поднялся с пола и подошёл к стене, разделяющий его комнату и кухню, в которой зияла небольшая дырочка. Вновь Доппио наблюдал привычную картину. Так же, как и вчера, как и всегда, отец Доппио, муж мамы, со вздохом уселся за стол, накрытый старой скатертью, усыпанной крошками, и уставился на тарелку с плохо подогретым супом. Мама же неуверенно опустилась на краешек стула напротив. Суп был того же грязно-жёлтого цвета, что и свисающая с вытяжки лента, и вяло поблескивал настоявшимся жиром. В нём плавало несколько горошин чёрного перца… или это были мухи. Наверное, если бы я его ел, меня бы точно стошнило. Отец тоже боролся с тошнотой, но даже не собирался подавать виду, что ему не хочется это есть. Одержав победу над своей брезгливостью, он зачерпнул ложкой жижу, и, не поднимая глаз, не громко спросил: «Как прошёл день?» «Хорошо. Спасибо.» - ответила она, как и должна была. «А у тебя как?» «Неплохо». От поднёс ложку ко рту, и с тихим хлюпом втянул её содержимое себе в рот. Мама же тихо сидела, опустив взгляд в тарелку с супом, на поверхности которого отражалась старинная люстра, засраная мухами. Снова он втянул очередную ложку. Послышалось монотонное жужжание. Мама подняла взгляд. Смотря на него, она искала хоть что-то, дающее повод, хотя бы про себя подумать: «Я люблю его». И это она делала с самого дня их свадьбы. Вновь не найдя причину, она снова опустила взгляд, взяла ложку, и, так же как и отец, начала есть противную жижу. «В доме не прибрано» - безэмоционально констатировал он, разглядывая прозрачный лепесток разварившегося лука, оставшегося у него в ложке. Мама болезненно сжалась от страха, а на её глазах навернулись слёзы. Вновь Доппио наблюдал этот редкий тик у уголка глаза отца, который начинался всякий раз, стоит ему начать злиться. И этот тик не замечал никто кроме Доппио, так же как и отец не замечал, как синхронно, вместе с его тиком, трясутся губы мамы. Ужаснее и быть не может. Отец поднял глаза, взглянув точно на то отверстие, через которое Доппио наблюдал эту повторяющуюся картину. Отведя взгляд, он с громким скрипом выдвинулся из-за стола, встал со стула, и негромко проговорил: «Я устал. Завтра рано на работу. Я спать.» Едва ли услышав это, мама, так же как и он, встала из-за стола, и, так как и должна была, ответила: «Я с тобой». Монотонными шагами, они оба отправились в свою спальню. Наушники. Они лежали в тумбочке, стоящей в нескольких метрах от кровати. Нужно было всего-то встать на скрипучий, деревянный пол, сделать пару шагов, и взять этот недлинный проводок, каждый вечер спасающий Доппио от звуков, которые уже вот вот должны будут начаться. И всё же, Доппио не стал идти за ними, ведь после шагов родителей, не последовало того противного скрипа и громкого хлопка. Они не закрыли дверь. Доппио знал, что если отец услышит, что он до сих пор не спит, так же, как и совсем недавно, его постигнет жестокое наказание. Доппио больше ничего не оставалась делать, как с головой укрыться одеялом, закрыть уши подушкой, и надеяться, что всё закончится скоро. Тук-тук-тук-тук - стучала ножка кровати, длинна которой была меньшей, нежели остальные. Свет. Утро. Школа. Бессмысленная дорога домой. Пока отец был на работе, Доппио зашёл на кухню, взял небольшой кусочек подсохшего хлеба и стакан воды. Видимо это будет всё, что он съест за сегодня, ведь в школе его обед опять перевернула группа одноклассников, не перестающих глумиться над ним ещё с самого начала обучения. Через окно его комнаты слышались радостные визги соседских детей. Может быть им было весело от совместной игры, может им было весело от избиения очередной белой вороны, такой же как и сам Доппио. На сей раз, из-за этих звуков, Доппио пропустил момент поворота ключа в замочной скважине, от чего его сердце ещё стремительнее рухнуло вниз. «Громче чем вчера» - подумал Доппио, и, конечно, это не предвещало ничего хорошего. «Как пошёл день» - спросил он. «Всё хорошо…» - должна была ответить она - «…а твой?». Но она молчала. Она едва-ли сдерживала плачь, стараясь не показывать виду, но слёзы, проступившие на глазах, предательски выдавали её. Нет, конечно для Доппио совсем не было тайной, почему она молчит. Сегодня утром он, как было уже множество раз, ударил её. Ещё секунда. Лишь одна секунда, и он снова избил бы её за молчание, но, к счастью для всех, она успела открыть рот, желая вот-вот, снова повторить эту заученную фразу. Но вот её желтоватые зубы вновь сжались, а поверхностное натяжение слёз больше не могло сдерживать такое количество жидкости в пределах век, и с её губ против воли сорвались совершенно другие слова: «Почему ты ударил меня?!» «Мой вот хорошо». Он зачерпнул пару кубиков мертвенно-бледной картошки и уставился на них. Сквозь привычную маску равнодушия просачивались нотки неприязни и раздражения. «Понимаю» - должна была сказать она, но вновь она прокричала совсем другое: «Почему ты снова ударил меня? За что? Разве я это заслужила? И если я заслуживаю такого, зачем ты со мной живешь?!» Если он считает, что ты этого заслуживаешь, тогда зачем он с тобой живёт?.. - подумал Доппио, презирая необдуманный вопль мамы, за который она теперь точно поплатится. «Кажется суп вот вот скиснет» - сказал отец всё тем же ровным голосом. Снова Доппио наблюдает за не изменяющейся картиной. Уже минуту стоит звенящая тишина, которую нарушает грубый голос отца, прокричавший имя его сына. Встав с кровати, Доппио на ватных ногах направился на кухню. Отец и мать сидят за небольшим, квадратным столом, прижатым одной стороной к стене. Отец, перед ним мать, слева стена, справа выдвинутый стул. Доппио прекрасно знал, что это значит, потому без лишних разговоров присел на свободное место. Взглянув на него, отец пододвинул к нему свою тарелку. Бледная жидкость, плавающая в ней, окружённая светлой, полупрозрачной пенкой, ударила в нос слегка кисловатым запахом. «Ешь» - сказал отец. «Но он же плохой». Тяжелая стальная ложка звонко врезается в край стола. Если бы удар такой силы пришелся ему по голове, он точно расколол бы череп. Заставлять отца повторять точно нельзя было. Он хорошо знает, что суп надо съесть до последней капли. Так же хорошо он знает, как больно получить этой ложкой по темечку, даже если вполсилы. Поэтому Доппио берет свою ложку и ест, давясь одновременно кислым супом и солеными слезами. На следующее утро у него отчего-то будет сильно болеть живот, но его все равно поднимут с постели и отправят в школу. Лгун. Симулянт. Опять виноват. Да, его с детства учили доедать скисший суп, игнорируя собственные мысли и чувства. Теперь эта фигура нависала над мамой. «Ешь» - говорит он не терпящим возражения тоном. Если она откажется, он ударит её этой ложкой по лбу. Затем еще и еще, пока она не сдастся. Вбивая ей в голову мысль, что суп надо доедать, даже если он киснет. А еще - что того, кто не может дать сдачи, можно ударить, если тебе что-то не нравится. Силой добиться того, что хочешь. Или просто выместить гнев и фрустрацию. Это неважно. Важно, что прав тот, кто сильнее. «Я устал. Завтра рано на работу. Я спать.» Едва ли услышав это, мама, так же как и он, встала из-за стола, и, так как и должна была, ответила: «Я с тобой». Впервые за долгое время в ее голосе звучало что-то, похожее на нежность. Нет, она по-прежнему не видела ничего привлекательного в этом сером мужчине. Но ей очень хотелось помочь несчастному мальчику, над которым нависла страшная тень с ложкой, к сожалению, она просто не могла ничего сделать. Вслед за мужем она поднялась из-за стола, следом за ним направилась к двери в спальню. Когда он открыл дверь, оттуда пахнуло несвежим бельем. На секунду она застыла, тщетно пытаясь привыкнуть к запаху. А когда шагнула наконец ему навстречу, дверь перед ее носом захлопнулась. Той ночью она сидела на кушетке в столовой, раскачиваясь из стороны в сторону. Ужасная боль в животе не давала Доппио уснуть всю ночь. Но не только она была помехой. Мухи. Десятки мух кружились по всей комнате, наполняя её своим противным жужжанием, из стены повыползали тараканы, мартовские коты нескончаемо орали за окном. Все эти звуки, слипающиеся в единую какофонию выедали мозг, сводя Доппио с ума. Свет. Утро. Школа. Бессмысленная дорога домой. Пока отец был на работе, Доппио зашёл на кухню, взял небольшой кусочек подсохшего хлеба и стакан воды. Видимо это будет всё, что он съест за сегодня, ведь в школе его обед опять перевернула группа одноклассников, не перестающих глумиться над ним ещё с самого начала обучения. Через окно его комнаты слышались радостные визги соседских детей. Может быть им было весело от совместной игры, может им было весело от избиения очередной белой вороны, такой же как и сам Доппио. Сегодня ключ поворачивался в замке медленнее обычного. Пауза между последним поворотом и открытием двери была необычно долгой. Возможно, ему не хотелось идти домой. Захлопнулась дверь за ним быстро, но тихо. Прямо в ботинках он с задумчивым видом прошел по столовой и тяжело оперся руками на стол. «Как пошёл день?» - глухо прозвучал его обычный вопрос. «Хорошо. Спасибо.» - ответила она, как и должна была. «А у тебя как?» Прогремела громкая пощёчина. «Плохо». Снова и снова. Звучали громкие шлепки. «Почему ты меня ударил?! Я же ничего не сделала!» - кричала она. Казалось даже мухи, бесцельно летающие у потолка перестали жужжать, а коты, с каждым днём кричащие всё громче, прислушались к гробовой тишине, повисшей на мгновение в затхлой квартире, ожидая, что будет дальше. Любопытство - главный враг человека и человечества в целом, оно же и его главный союзник, и именно любопытство обрекло и спасло Доппио. Слегка приподнявшись с кровати, он прильнул к отверстию в стене. В этот момент, старая пружина матраса слегка скрипнула. Грязные, жёлтые глаза сверкнули в едва освещённой тусклой лампочкой кухне. Снова, как и совсем недавно, его взгляд столкнулся со взглядом Доппио. Снова, как и совсем недавно, раздались его шаги. Шаг. Шаг. Каждый шаг сопровождался скрипом пола. Каждый шаг звучал как тикание секундной стрелки часов, отсчитывающей время до чего-то неминуемого. «Я вызову полицию» - прозвучал голос мамы. Она посмела угрожать. Да еще таким громким голосом. Что если соседи услышат? Нет, этого допустить он не мог. Сомкнулись на ее горле руки. Пара минут борьбы под его сопение и ее хрипы. Она не может его с себя сбросить, а у него не получается полностью перекрыть ей доступ к воздуху. Тогда он берет подушку и плотно прижимает к ее лицу. Он не думает о том, что делает. Все его мысли занимает одно слово, которое он шипит ей, навалившись на подушку всем весом: «Заткнись! Заткнись! Заткнись!» Крики, жужжание, мяукание, хрипения, стук. Стук? Стук по металлу… стук по металлической двери. Похоже, соседи всё-таки услышали. Все эти звуки одновременно смешались в одну песнь ада, давящей на виски как пресс. Страх и стресс нарастали с геометрической прогрессией, и в один момент сознание простого ребёнка не выдержало. Доппио упал без сознания. Звуки… снова. Высокий звук. Свет. Красный, синий, красный, синий. Всё ещё полубессознательное состояние. Много соседей говорят с полицейскими. Машина скорой помощи. Длинная поездка. Множество судебных разбирательств. Вскоре всё закончилось. Отец Доппио отправился в тюрьму по многочисленным обвинениям, в числе которых было покушение на убийство и домашнее насилие, мать же попала в психиатрическую лечебницу, по причине, которую Доппио не знает. Сам же он теперь живёт вместе с двоюродной сестрой его матери и её мужем, которые не могут иметь собственных детей, и о которых Доппио до этого ни разу не слышал. Началась новая жизнь, и хотя теперь Доппио живёт в любящей его семье, воспоминания о прошлом всё ещё заставляют слёзы наворачиваться на глазах.


Вашему рангу Гость запрещён просмотр скрытого текста.

Каге
+ 428
Общительный
Принят.
 
Доступ закрыт.
  • Вам запрещено отвечать в темах данного форума.